* * *
На днях я ездила в Москву.
Я вышла из поезда, прошла несколько сотен метров, пробираясь до метро, а они стоят
Стоят молодые и старые, грязные и чистые. Стоят и ждут, что их сейчас снимут.
Как рабы, как проститутки.
Выходцы из средней Азии.
Те самые, кого на Родине любят и ждут, и кто сам выбрал этот путь - уехать из неблагополучной страны, пускай на время, навстречу иллюзорной мечте. Чтобы здесь, в одной из богатейших стран мира, в столице - заработать денег себе на более-менее нормальную жизнь. Для того, чтобы можно было доделать забор и укрепить дом. Чтобы можно было своих детей отправить в хорошую школу или институт. Попытаться дать им такое будущее, какого уже прошлого не было у них самих.
И эти люди - те самые, кто мог быть кем-то у себя на Родине и был, стоят на вокзале в чужом городе чужой страны в ожидании утреннего съема.
И каждый из них мечтает, что следующий богатый толстопуз выберет именно его. И тогда он сможет заработать денег, и немного отослать домой. Гроши по местным меркам, месячный бюджет одной семьи там.
И рядом с вокзалом их так много - таких, завернувшихся в грязное одеяло надежды. Они все чего-то ждут.
И у каждого своя дорога в никуда.
Наверняка, не все из них возвращаются домой. Сколько пропадают безвести, скольких жестоко убивают.
Но они, несмотря ни на что, приезжают вновь и вновь в большие города нашей страны. Чтобы заработать что-то для своей.
Они везде. Наверное, в любом большом городе.
Жить рядом с ними – на самом деле страшно.
Потому что здесь - они другие. Они словно звери, загнанные в клетку. Звери, которые в своей среде обитания спокойно живут, охотятся, воспитывают потомство и умеют жить и любить, но, загнавшие себя в неволю, становятся более агрессивными, чем были.
Мне хотелось бы, чтобы каждый народ оставался в своей стране и в ней жил.
Чтобы чувствовал себя комфортно в своей среде обитания.
Чтобы были счастливы на своей земле среди своих.
Чтобы выходцы из средней Азии, теплого Кавказа, все дети гор и дети пустынь, были счастливы у себя – там, где они рождены, и где хотели бы умереть.
И чтобы не гнала нужда.
Я хотела бы, чтобы все люди могли приезжать в другие страны разве что в гости, на экскурсии. Чтобы, глядя на счастливого азиата, можно было бы довольно показать пальцем (в русской манере) и сказать: "Интурист"...
Почему кто-то должен уезжать из родного дома и быть человеком третьего сорта только лишь потому, что ему повезло родиться именно в той стране?
И в той ли стране родились мы?
Я выбираю счастье.
Если твои враги счастливы - им не до тебя. Если твои друзья счастливы - они всегда готовы дарить это счастье тебе. И чем больше счастливых людей на земле, тем добрее и мир.
Я выбираю мир.
Чего бы хотела я? Что важнее всего?
Я хотела бы видеть на улицах счастливые лица людей, как у Инков, которые лепили бабочек из золота и дарили друг другу.
Я выбираю улыбки.
* * *
Люди! Вы, там, на самом верху. У вас и так шикарные дачи, вы едите самые свежие продукты и катаетесь на лучших тачках.
У вас красивые жены и дети - студенты престижнейших вузов мира. Вы можете позволить себе отпуск в любом конце земного шара.
Вам нечего делить.
Но вы качаете нефть из каждой дырки и пересылаете друг другу газ воздушными поцелуями. Но вы делите земли, которые вам все равно не нужны, и по которым вы, скорее всего, никогда и не пройдете.
И получаете на счета очередные миллионы, которых вам все равно никогда не потратить. И вашим детям тоже.
Ах если б вы остановились. И сделали больше для людей. Сделали для них то, что в ваших силах.
И люди бы запомнили. И не стали бы целыми днями посылать вам проклятья.
Кому были нужны те страшные дни в Беслане?
Кому - оркестровая яма в “Норд-Осте”?
Кому стало легче от двух разрушенных зданий в Нью-Йорке?
От терактов в метро? Неужели кто-то из вас стал счастливее после всего этого?
Неужели, страшное слово - политика - несет более мощный поток эмоций, нежели слово "счастье"? И в лишнем ли оно миллионе - это ваше счастье?
Я выбираю счастье.
Я выбираю мир.
* * *
Сегодня день выборов. И я не иду голосовать.
Они все равно не слышат.
Им не до нас.
Journal information